Король Диармайд, чтобы сделать свое величие очевидным для подданных своего королевства, приказал слуге объехать королевство с копьем и ломать у знатных людей двери, которые он найдет так плотно затворенными, что копье снаружи не сможет проникнуть в дом через дверную щель.

Руадан послал своего племянника к королю Уэльса, своему доброжелателю и одному из тех, к кому он питал большое доверие. Ирландский король, услышав, что слугу его убил Хуг Гуайре, приказал во что бы то ни стало сыскать его. Прознав, что того послали к королю Уэльса, он написал ему, чтобы отослал его обратно, а если откажется это сделать, то он со всеми своими силами нападет на него и уничтожит его королевство и останется там, пока не найдет Хуга Гуайре. Узнав об этом, король Уэльса отослал его обратно к аббату Руадану.

Когда король Диармайд понял, что Хуга отправили назад, он собрался придти в Лорру с несколькими своими стражниками и, подъехав к воротам Лорры на своей колеснице, послал одного из людей узнать, где находится Хуг Гуайре. Человек осмотрелся и не смог никого увидеть, кроме Руадана, который восседал в своем привычном кресле, где он имел обыкновение творить молитвы; а под его ногами, или почти под ними, он приказал сделать яму, где бы находился Хуг Гуайре, о которой никто не знал, только сам Руадан и еще один человек — тот, кто носил ему мясо во время трапез. Король, видя, что его человек не принес ему известий, вошел сам, и он был уверен, что Руадан, осведомленный о месте, где находится Хуг Гуайре, не солжет, но скажет правду, как то было в его обычае.

Итак, король вошел и приветствовал его суровым приветствием из резких и обидных слов, которые не пристало говорить такому святому и добродетельному человеку. Он сказал, что к добродетелям того не относится укрывать и прятать в своем доме человека, который совершил такое дело, как убийство его слуги, исполнявшего его указания, и он молится, чтобы не было ни аббата, ни монаха, которые наследуют Руадану на его месте в Лорре. “Божьей милостью, — сказал Руадан, — аббаты и монахи здесь будут всегда, зато с этих пор не будет больше королей, живущих в Таре”. Когда они так резко поговорили, король спросил, где Хуг Гуайре. “Я не знаю, где он, — сказал Руадан, — если не там, где ты стоишь”, ибо тот действительно был прямо под ногами короля. Король, думая, что он говорит в насмешку, удалился, а будучи в пути, подумал про себя, что святой сказал правду и что Хуг Гуайре был под тем местом, где он стоял. И он послал одного из своих людей обратно с секирой, чтобы разрыть это место и вытащить того силой. Как только человек прибыл туда и ударил по земле секирой, его руки вдруг потеряли всю свою силу, так что не могли даже приподнять секиру от земли. Тогда он взмолился о милости и попросил у Руадана прощения и исцеления, вместе с его благословением, которые Руадан охотно дал ему, и сохранил человека с той поры при себе как монаха. Король же, видя, что он не возвращается, вошел сам и заставил разрыть яму, где он нашел Хуга Гуайре, которого увел узником в Тару.

Руадан же, получив отказ, предложил выкуп в тридцать лошадей, которых король с удовольствием принял, и тогда пожаловал ему Хуга Гуайре.

ПРИМЕЧАНИЯ

Текст этого сказания содержится в “Анналах Клонмакнойса” (Клонмакнойс — известный ирландский монастырь), переведенных на английский язык в 1627 году Конеллом Мак Геогаганом. На русском языке публикуется впервые. Название текста дано нами.

После крещения Ирландии святым Патриком в V веке и образования многочисленных монастырских общин во главе с такими духовными отцами, как Руадан из Лорры, сословие клириков во многих отношениях наследовало прежним сословиям друидов и поэтов-фи-лидов, хотя последние довольно долго сосуществовали с клириками. В различных конфликтах с королями клирики, подобно филидам, использовали грозное духовное оружие; только вместо песни поношения — проклятие. Примером тому служит история Муйрхертаха, сына Эрк, или же — история Диармайда, сына Кербалла.

Значительность правления Диармайда и известное почтение к этому верховному королю в традиции связаны, однако, с признанием его великой гордыни, которая проявилась как по отношению к подданным вообще, так и по отношению к “князьям церкви”.

...сделать свое величие очевидным... — Судя по всему, король Диармайд не был кротким правителем. Известно, например, что он сжег дом некоего Фланна, сына Димы, причем тяжело раненный владелец дома, пытаясь спастись от огня, спрятался в большом чане для мытья и там погиб. Тогда один из плеяды ирландских святых — Киаран — предсказал, что Диармайд умрет точно так же — будет ранен, утоплен и сожжен; другой святой — Руадан — уточнил, что он погибнет от рухнувшей потолочной балки [54, с.455]. Это удивительно точно соответствует участи короля Муйрхертаха, сына Эрк, жившего немного раньше. Предсказания эти фатальным образом сбылись. Диармайд погиб в 565 году на Маг Лине (ныне графство Антрим на севере Ирландии), в доме своего гостеприимного хозяина.

Руадан — один из плеяды святых Ирландии, наследников Патрика — крестителя страны, живший в VI веке. Был настоятелем Лорры (Лотры) — обители, расположенной некогда у северной оконечности озера Лох Дерг, в нынешнем графстве Типперэри (Мунстер). В “Поэме о святых Ирландии”, сочиненной епископом VII века Куймином, сказано: “Руадан, король Лотры, возлюбил проклятие, которое положило конец посещению (Тары). Дело, которое он возлюбил, не подверглось упреку ангелов” [70].

...приветствовал его суровым приветствием... — Отношения короля Диармайда с людьми церкви были весьма сложными и напряженными. Известно, например, что, хотя номинально Диармайд был христианином, он держал при себе друида по имени Фраехан, и друидизм в стране продолжал существовать, хотя прошло сто лет, и более, со времени прихода святого Патрика в Ирландию. Главный святой VI века, Колумкилле, поддержал против Диармайда его врагов; друид Диармайда оградил “своих” друидическими чарами; однако сила святого Колумкилле превозмогла силу друида, и король Диармайд был разбит в битве при Куйл-Дремне [92, р. 122—127]. Таким образом, Диармайд был в конфликте не только с Руаданом, но и с другими “князьями церкви” своего времени. Впрочем, когда Диармайд погиб, его голову похоронили в одном из крупнейших ирландских монастырей — Клон-макнойсе, а тело — в том месте, где он был убит. Из этого монастыря и происходит рукопись, содержащая данную историю, то есть историю проклятия Тары святым Руаданом. Замечательно, что сохранилось “изображение на одном из резных каменных крестов Клонмакнойса, где клирик в длинном одеянии и вооруженный мечом король соединяют руки в символическом акте основания обители” [52, с. 9], хотя, безусловно, этот король — не Диармайд. Для взаимоотношений Диармайда с “князьями церкви” кажется странным тот факт, что именно к ним обратились с мольбами Диармайд и его жена Мугайн по поводу ее бесплодия, и она, силою их молитв, родила сына — Аэда Слане (см. примечание к “Обольщению Бекфолы”).

...ему привиделось великое дерево... — По традиции такие деревья привиделись нескольким верховным королям Ирландии, в частности — Арту, сыну Конна, и Катайру Великому. Во всех случаях истолкование было одинаковым: Дерево — это сам король, властвующий над страной.

...сто пятьдесят псалмов Давида... — Отношения между ирландскими клириками, с одной стороны, и королями — с другой, не сильно отличались от таковых между филидами и королями. Если у филидов главным оружием в конфликте с королями были „песни поношения", то у клириков — проклятия. Результат произнесения и тех и других был один и тот же — крах короля. “Сто пятьдесят псалмов Давида” как острые топоры, рубящие королевское Древо, выполняют функции оружия в руках клирика и в сказании “Борома”: святой Адамнан грозит в нем королю Финнахте, что из ста пятидесяти псалмов, которые он, Адамнан, будет читать, есть один, что лишит королевской власти детей его, внуков и всех родичей, один, что укоротит его жизнь, и один, от которого вовеки не получить ему прощения Господа [52, с.190]. В том сказании святой тоже проклинает короля, в результате чего он гибнет в битве (по одной из версий, и Диармайд гибнет в результате проклятия святого Колумкилле). Причины для конфликта между клириком и королем, как и между филидом и королем, были, как правило, сугубо мирские: король чего-то “недодал” или что-то “неправо взял”. Впрочем, про Диармайда известно, что святой Колумкилле проклял его в особенности за то, что тот убил в Таре сына короля Коннахта, находившегося под его покровительством [96].

...никогда после не смогли жить в Таре... — Вероятно, это реальный исторический факт. Тара была заброшена и совершенно разрушилась в отмщение неправого суждения короля, правившего ею: так сказано в памятнике под названием “Королевское Зерцало” — старинной исландской рукописи (XIV век). В собственно ирландском источнике — “Книге Гимнов” — есть ссылка на проклятие Руадана [92, р. 127]. Кроме того, в известных “Триадах Ирландии” сказано: “Проклятие Ирландии — Лорра”, местопребывание Руадана [87, 5. З]. Нет сомнения, что имеется в виду эта самая история с проклятием Тары — столицы верховных королей страны — Руаданом из Лорры. В дальнейшем короли действительно размещали свои резиденции в других местах. Например, Домнал, сын Аэда, разместился в Дун-на-Геде, на берегу реки Войны, хотя при этом, выстраивая крепость, старательно копировал все ее сооружения с тех, что были в Таре: “И обнес он свою крепость семью большими валами так, как было это в Великой Таре, и все строения внутри крепости расположил он так, как было это в Великой Таре” [54, с. 167—1681. Что касается самой Тары, то, как сказано в поэтических преданиях “Старина мест”:

...с удовольствием принял... — Лошади всегда были предметом пылкой страсти кельтов [4, с. 51].